Меняем наши привычки
При выполнении простых задач, не требующих излишней концентрации внимания, переключение между медиа-активностями может оказаться полезным: оно поможет снизить скуку и сделает рутинную работу более приятной. Но когда нам надо сосредоточиться на важных делах, вмешательство технологий в работу должно быть сведено к минимуму. Для этого нужно придерживаться нескольких правил.
- Развивайте осознанность — думайте о ценности каждой ссылки, которую открываете в браузере. Действительно ли эта информация имеет отношение к вашей основной задаче?
- Ограничьте доступность к новым информационным ресурсам — сейчас доступно много приложений, помогающих бороться с интернет-зависимостью. А для большей продуктивности ученые советуют правильно распределять свое время в течение дня: проверьте почту утром, соцсети оставьте на вечер. Избавьтесь от привычки заходить во все приложения разом, после каждого «отвлечения» вернуться к работе становится все сложнее.
- Уменьшите скуку, которую испытываете при выполнении одной задачи. Для этого, конечно, надо организовывать перерывы, во время которых можно сделать зарядку, послушать любимую музыку или даже ненадолго вздремнуть. Увеличивайте время выполнения задачи — так вы разовьете терпимость к длительным рабочим циклам, а вознаграждения в виде перерывов станут более приятными.
- Избавьтесь от тревоги, которая побуждает переключиться на что-то новое. Расскажите друзьям и коллегам о вашем новом подходе к потреблению информации и попросите не отвлекать вас по незначительным поводам. Не волнуйтесь, вы не останетесь отрезанными от вашего многозадачного мультимедиа-мира. Просто, пока это еще возможно, надо брать свой рассеянный ум под контроль.
Выготский и человек в меняющейся культуре
Но мир, в котором мы живем сейчас, не имеет отношения к тому миру, к которому нас готовила биологическая эволюция. Так что, по всей видимости, наша когнитивная система в значительно большей степени зависит не от сложившихся в биологической эволюции механизмов, а от культуры. Именно такая идея впервые прозвучала в 1930-х годах в работах Льва Выготского, автора культурно-исторической теории. Он предположил, что
Новорожденный ребенок не может управлять своими памятью и вниманием, для этого ему нужны как раз эти психологические орудия — культурные средства, которые можно взять только из внешней среды, из взаимодействия с теми, кто уже этому научился. Развитие высших психических функций идет по пути от внешнего к внутреннему, то есть с возрастом мы все меньше пользуемся внешними средствами запоминания, управления вниманием и т
п. и все больше — внутренними.
Однако культура стала развиваться не так, как предполагал Выготский. Средства управления познанием стали выноситься вовне и делегироваться современным быстродействующим техническим устройствам, которые берут на себя функцию напоминания, направления внимания, решения задач и т. д. Современные философы Энди Кларк и Дэвид Чалмерс даже предложили так называемую концепцию расширенного познания — не проводить границы между тем, что происходит у человека в голове, теми инструментами познания, которыми он пользуется снаружи, и средой, в которой все это разворачивается.
Можно ли сказать, что на этом человеческое познание закончилось — что, например, память нам больше не нужна, потому что теперь мы все можем хранить в компьютере? Судя по тому, что память хоронили при появлении и письменности, и книгопечатания, интернет ей тоже не страшен. Можно ли сказать, что нам больше не нужно мышление, что наши когнитивные функции могут быть делегированы быстродействующим компьютерам? Судя по результатам исследований человеческой памяти, действительно больше нет границы между тем, что находится у нас в голове, и тем, что происходит во внешнем мире.
Причем меняются не только способы обращения с собственной памятью, но и ее оценки. Например, если человек решает задачи на припоминание и имеет возможность выйти в интернет, в постэкспериментальном интервью он оценивает свою память выше, чем тот, кому поискать ответ в интернете не дали.
Безошибочность иллюзии
Можно выделить некоторые характеристики феноменального сознания или сознания вообще: квалитативность, интенциональность, субъективность, приватность, отсутствие пространственного протяжения, невыразимость, простота, безошибочность, прямое знакомство и внутренняя природа. Таково рабочее определение сознания.
Квалитативность (качественность) — это то, каким образом вы испытываете свой внутренний субъективный опыт. Обычно это сенсорные характеристики: цвета, тактильные, вкусовые ощущения и т. д., а также эмоции.
Приватность сознательного опыта означает, что вы не видите то, как я вижу вас. Даже если в будущем изобретут средство увидеть то, чтό другой человек наблюдает в своем мозге, то все равно нельзя будет увидеть его сознание, ведь увиденное будет вашим собственным сознанием. Нейроны в мозгу можно увидеть хирургическим путем, но с сознанием это не сработает, потому что это абсолютная приватность.
Отсутствие пространственного притяжения свидетельствует о том, что, когда я смотрю на белую колонну, моя голова не увеличивается на объем этой колонны. У ментальной белой колонны нет физических параметров.
Невыразимость ведет к понятию простоты и неразложимости на другие характеристики. Некоторые понятия невозможно объяснить через более простые. Например, как объяснить, что значит «красное»? Никак. Объяснение через длину волны не считается, потому что, если начать подставлять его вместо слова «красное», значение высказываний изменится. Некоторые понятия можно выразить через другие, но в первом приближении они все кажутся невыразимыми.
Безошибочность означает: вы не можете ошибаться насчет того, что находитесь в сознании. Вы можете заблуждаться в суждениях о вещах и явлениях, вы можете не знать, чтó стоит за ментальным образом, но если вы с этим образом сталкиваетесь, значит, он существует, даже если это галлюцинация.
И хотя не все исследователи согласны с таким рабочим определением, любой, кто занимается сознанием, так или иначе интерпретирует эти характеристики. Ведь эмпирически ответить на вопрос, что такое сознание, не получается из-за того, что мы не имеем к нему такого же доступа, как ко всем феноменам естественного мира. А от выстроенной нами эмпирической теории зависит, как мы будем работать с пациентами в тяжелом состоянии.
Нейроархеология и пластичность мозга
Современная когнитивистика приходит к тому, что исследовать человеческое познание как сложившееся, сформированное, готовое к использованию даже в контексте культуры на сегодняшний день бессмысленно: человек развивается, культура развивается, постоянно появляются новые практики и знаковые системы. Изучать нужно именно развивающегося человека в развивающейся культуре. А как это делать? С методологической точки зрения на этот вопрос наиболее интересно отвечает даже не психолог, а археолог греческого происхождения Ламброс Малафурис. Он разрабатывает методологию нейроархеологии — реконструкции особенностей работы человеческого мозга и психики на основе артефактов из археологических раскопок. Из его исследований становится понятно, что невозможно разделить биологическую эволюцию мозга, эволюцию когнитивных функций и культурных практик. Обладатель определенной психики создает вокруг себя определенную культурную среду. Культурная среда, в свою очередь, отдает предпочтение обладателям определенного мозга, носителям определенных психических функций, которые творят культурную среду и т. д.
Выходит, что наш мозг не является биологическим объектом, он — биоартефакт и создан культурой не в меньшей степени, чем биологической эволюцией. Культура создает функциональные системы мозга и его структурные особенности, которые на протяжении долгого времени будут закрепляться в эволюции
Основная идея современных теоретиков заключается в том, что эволюционирует не когнитивная система человека как таковая, не память, не внимание и не мышление как таковое, а готовность этих систем меняться или развиваться. Эволюция выбирает тех, чей мозг наиболее пластичен
Аномальный феномен
Проблема соотношения тела и сознания до сих пор не решена. Существуют разные теории сознания — теория глобального нейронного рабочего пространства (Global workspace theory, или GWT. — Прим. T&P), квантовая теория Хамероффа — Пенроуза, теория аттендированной среднеуровневой реализации сознания Принца или теория интегрированной информации. Но все это только гипотезы, в которых недостаточно разработан концептуальный аппарат. А кроме того, нам не хватает экспериментальных средств для изучения мозга и поведения человека — например, применение постулатов теории интегрированной информации на живых организмах пока невозможно из-за вычислительных и аппаратных ограничений.
Сознание — аномальный феномен, непохожий на остальные феномены естественного мира. В то время как последние интерсубъективны, то есть доступны всем, к сознанию мы всегда имеем только внутренний доступ и не можем его непосредственным образом наблюдать. Одновременно с этим мы знаем, что сознание — естественное явление. Впрочем, если мы станем думать об устройстве Вселенной как о фундаментальных физических взаимодействиях, то это будет работать ровно до тех пор, пока мы не вспомним о сознании: непонятно, как в такое представление мира втискивается феномен со столь непохожими на все остальное характеристиками.
Одно из лучших определений сознания — остенсивное (определение предмета путем непосредственного показа. — Прим. T&P): все мы с вами чувствуем ментальные образы и ощущения — это и есть сознание. Когда я смотрю на какой-то предмет, в моей голове есть его образ, и этот образ тоже является моим сознанием
Важно, чтобы остенсивное определение сознания коррелировало с итоговым объяснением: когда в исследовании сознания мы получаем определения вроде «Сознание — это квантовый эффект в микротрубочках нейронов», то сложно понять, как этот эффект может стать ментальными образами
История изучения сознания
Первые серьезные работы, пытающиеся объяснить, в чем суть сознания, откуда оно появляется, на чем основывается, приходятся на конец XIX века. В 1872 году немецкий физиолог Дюбуа-Реймон представил миру теорию биопотенциалов, согласно которой исключительно физико-химические законы движут организмом человека. Физиолог пессимистично полагал, что человек никогда не узнает, что является сознанием. И судя по тому, что до сих пор точного ответа на этот вопрос нет, его взгляд можно считать оправданным. Коллега же Дюбуа, Карл Фридрих Вильгельм Людвиг, утверждал, что если бы не было сознания, у человека не было бы чувств и ощущений.
Некоторые ученые считают, что сознание рождается в процессе поиска мозгом информации. Другие предполагают, что на основе имеющейся в головном мозге информации происходит формирование сознания. В любом случае мысль о том, что именно мозг порождает и определяет сознание человека, на сегодняшний день является общей. Хранящаяся в мозге информация получает своеобразные коды. Так и появляется сознание, которое можно охарактеризовать как процесс, при котором человек понимает, что происходит с ним в данный момент.
Функции есть, а сознания нет
Существует когнитивное понятие сознания. Примерами когнитивных задач, которые мы выполняем как сознательные субъекты, могут быть речь, мышление, интеграция информации в мозге и т. д. Но это определение слишком широкое: получается, если есть мышление, речь, запоминание, значит, есть и сознание; и наоборот: если нет возможности говорить, значит, и сознания нет. Часто это определение не работает. Например, у пациентов в вегетативном состоянии (которое наступает, как правило, после инсульта) есть фазы сна, они открывают глаза, у них бывает блуждающий взгляд, и родственники часто принимают это за проявление сознания, что на самом деле не так. А бывает, что когнитивных операций нет, а сознание есть.
Если в МРТ-аппарат поместить обычного человека и попросить представить, как он играет в теннис, у него произойдет возбуждение в премоторной коре. Эту же задачу поставили перед пациенткой, которая не откликалась вообще ни на что, — и увидели на МРТ такое же возбуждение в коре. Тогда женщину попросили представить, что она находится в доме и ориентируется внутри него. Потом ее начали спрашивать: «Вашего мужа зовут Чарли? Если нет, представляйте, что вы ориентируетесь в доме, если да — что вы играете в теннис». Реакция на вопросы действительно была, но ее можно было отследить только по внутренней активности мозга. Таким образом,
Между сознанием и когнитивными функциями тоже нет прямой связи. В 1987 году в Канаде произошла страшная трагедия: лунатик Кеннет Паркс заснул перед телевизором, а потом «проснулся», завел машину, проехал несколько миль до дома родителей своей жены, взял монтировку и пошел убивать. Затем уехал и только на обратном пути обнаружил, что у него все руки в крови. Он позвонил в полицию и сказал: «Мне кажется, я кого-то убил». И хотя многие подозревали, что он гениальный лжец, на самом деле Кеннет Паркс — удивительный потомственный лунатик. У него не было мотива для убийства, а еще он сжимал нож за лезвие, отчего на руке у него были глубокие раны, но он ничего не чувствовал. Следствие показало, что Паркс не находился в сознании в момент убийства.
Я сегодня видел у кого-то в руках книгу Николаса Хамфри «Пыльца души». В 1970-х Николас Хамфри, будучи аспирантом и работая в лаборатории Лоуренса Вайскранца, открыл «слепое зрение». Он наблюдал за обезьяной по имени Хелен, у которой была корковая слепота — не функционировали зрительные отделы коры головного мозга. Обезьяна всегда вела себя как слепая, но в ответ на некоторые тесты вдруг начала демонстрировать «зрячее» поведение — каким-то образом распознавала простые объекты.
Обычно нам кажется, что зрение — сознательная функция: если я вижу, значит, я осознаю. В случае «слепого зрения» пациент отрицает, что он что-то видит, однако, если его попросить угадать, чтó находится перед ним, он угадывает. Все дело в том, что у нас есть два зрительных пути: один — «сознательный» — ведет в затылочные зоны коры головного мозга, другой — более короткий — в верхний отдел коры. Если у боксера будет работать только сознательный зрительный путь, он вряд ли сможет уворачиваться от ударов — он не пропускает удары как раз благодаря этому короткому, древнему пути.
Зрительное восприятие — это когда вы можете сказать, «что» и «где», а зрительное ощущение — это когда при этом вы еще имеете ментальную картинку. Выполняется примерно одна и та же когнитивная функция распознавания объекта, но в одном случае это распознавание сознательно, а другом — нет. «Слепое зрение» — это зрительное восприятие без сознания.
Именно наличие приватного опыта является ключевым компонентом, позволяющим сказать, есть сознание или нет. Это более узкое понятие называется феноменальным сознанием (phenomenal consciousness).
«Тайны мозга. Почему мы во все верим» Майкла Шермера
Как рождаются, формируются, укрепляются, выживают, изменяются и разрушаются наши верования и убеждения?
Эта работа – детище 30-летнего психолога, историка и популяризатора науки Майкла Шермера, одного из самых известных скептиков в мире. По словам Шермера, мозг – это двигатель веры. Сначала приходят убеждения, затем следуют объяснения.
Мозг, который обрабатывает информацию из сенсорных данных, сперва ищет шаблон, а затем находит соответствующий ему смысл. Эти закономерности, которые создает наш мозг, соединяя точки, и являются убеждениями. Как только убеждения сформированы, мы начинаем искать доказательства, чтобы укрепить их силу.
Шермер приводит бесчисленные примеры из реальной жизни – от политики до экономики, от религии до теорий заговора и сверхъестественных событий, чтобы проиллюстрировать, как работает этот процесс. В итоге он доказывает, что наука – лучший инструмент для определения соответствия наших убеждений реальности.
Сознания нет, а слово есть
Проблема сознания появилась в Новое время усилиями Рене Декарта, который разделил тело и душу по этическим основаниям: тело омрачает нас, а душа как разумное начало борется с телесными аффектами. С тех пор противопоставление души и тела как бы раскалывает мир на две независимые области.
Но ведь они взаимодействуют: когда я говорю, у меня сокращаются мышцы, двигается язык и т. д. Все это физические события, у каждого моего движения есть физическая причина. Проблема в том, что нам непонятно, как то, что не находится в пространстве, влияет на физические процессы. Таким образом, в наших представлениях о мире есть фундаментальный раскол, который нужно устранить. Самый лучший способ — «уничтожить» сознание: показать, что оно существует, но является производной физических процессов.
Проблема сознания тела связана с другими большими проблемами. Это вопрос тождества личности: что делает личность одной и той же на протяжении всей жизни, несмотря на физиологические и психологические изменения организма и психики? Проблема свободы воли: являются ли наше ментальное и сознательное состояния причинами физических событий или поведения? Биоэтические вопросы и проблема искусственного интеллекта: люди мечтают о бессмертии и возможности перенести сознание на другой носитель.
Проблема сознания связана с тем, как мы понимаем причинность. В естественном мире все причинные взаимодействия носят физическую природу. Но есть один кандидат на нефизический тип причинности — это причинность от ментального к физическому, и от физического — к поведению. Нужно понять, есть ли такой вид процессов.
Нас также интересует вопрос о критериях существования. Когда я хочу понять, существует ли какой-то предмет, я могу это верифицировать: взять его в руки, например. Но в отношении сознания критерий существования не работает. Значит ли это, что сознания не существует?
Представьте, что вы видите, как бьет молния, и вы знаете, что физическая причина удара молнии — столкновение холодного и теплого погодных фронтов. Но потом вдруг добавляете, что другой причиной молнии могут быть семейные неурядицы бородатого седого мужчины атлетического телосложения, его зовут Зевс. Или, например, я могу утверждать, что за моей спиной находится синий дракон, просто вы его не видите. Ни Зевс, ни синий дракон не существуют для естественной онтологии, так как их допущение или отсутствие ничего не меняет в естественной истории. Наше сознание сильно похоже на такого синего дракона или на Зевса, поэтому мы должны объявить его несуществующим.
Почему мы этого не делаем? Человеческий язык переполнен ментальными терминами, у нас неимоверно развит аппарат для выражения внутренних состояний. И вдруг оказывается, что внутренних состояний нет, хотя их выражение есть. Странная ситуация. Без проблем можно отказаться от утверждения о существовании Зевса (что и было сделано), но Зевс и синий дракон тем отличаются от сознания, что последнее играет важную роль в нашей жизни. Если вернуться к примеру, когда мне выдирают зубы, то сколько меня ни убеждай, что я не испытываю боль, я все равно буду ее испытывать. Это состояние сознания, и оно достоверно. Выходит,
Впрочем, поскольку с точки зрения естественной онтологии мы должны объявить сознание несуществующим, многие исследователи предпочитают утверждать, что сознание — это физический процесс в мозге. Можно ли тогда сказать, что сознание — это и есть мозг? Нет. Потому что, во-первых, для этого нужно продемонстрировать идеальную замену ментальных терминов на неврологические. А во-вторых, нейронные процессы невозможно верифицировать.
«Мозг и душа. Как нервная деятельность формирует наш внутренний мир» Криса Фрита
Психоанализ и нейробиология много лет смотрели друг на друга с подозрением и предубеждением: психоаналитики полагали, что внутренний мир человека слишком сложен и тонок, чтобы его можно было свести к научным открытиям. А нейробиологи считали теории психоаналитиков необоснованными и ненаучными.
В своей книге Крис Фрит простым языком рассказывает о том, как мы воспринимаем окружающий мир, что заставляет нас вести себя так, а не иначе, почему мы способны делать выбор, запоминать события и переживать эмоции. В общем, если вы давно хотели узнать больше о психической деятельности человека и основах его социального поведения – эта книга для вас!
«Софтвер»
В мозгу человека можно выделить различные «программы», занимающиеся обработкой и контролем информации. Самые древние из них лежат в основе выживания. И это не только «бессознательные» функции дыхания и пищеварения, но и такие глубокие человеческие импульсы, как страх боли и смерти. Много наблюдений на сей счёт сделали учёные-этологи, которые заметили, что под влиянием таких исконных инстинктов, как агрессия и сексуальное побуждение, человек ведёт себя очень похоже на животных.
«По-видимому, кора головного мозга возникла как расширение старого компьютера и стала новым компьютером, взявшим под контроль структурно более низкие уровни нервной системы, более низкие встроенные программы», – писал нейробиолог Джон Лилли, автор нашумевшей в 1960-х годах книги «Программирование и метапрограммирование человеческого биокомпьютера».
Для Лилли самой модели «человек – это компьютер» было достаточно, чтобы осуществить смелые практические эксперименты по «программированию» с использованием психоделических препаратов и сенсорной депривации. В арсенале науки есть и многие другие методы воздействия на психику – от психоанализа до суггестии. Однако, вопреки расхожим представлениям, сфера их действия ограничена, и никакой гипноз не способен сотворить из обывателя «сверхчеловека».
Мозг и искусственный интеллект
Фото @tv_chernigovskaya
Сегодня ходит много разговоров об Искусственном Интеллекте. Люди переживают, что он сможет повторить наш мозг. Татьяна Владимировна успокаивает: этого не случится никогда. Для того, чтобы сделать ИИ тождественным нашему мозгу, мы должны обучить его факторам, для ИИ недоступным. Конечно, дело не в скорости: «Скорость обработки информации в компьютере в миллион раз больше, чем в мозгу».
Разница в том, что то, что мы делаем, всегда зависит от контекста. У нас есть возможность множественных трактовок одних и тех же событий. Одного этого достаточно, чтобы понять, что даже самые лучшие базы данных на такое не способны. Компьютер всегда имеет адрес объекта, а мозг – нет.
Человек отличен тем, что использует разные алгоритмы в разное время без очевидных на то причин. Например, почему сегодня мы решили пойти на остановку через парк, а завтра — через дворы, а послезавтра — вовсе отправились на работу пешком? Иногда для этого есть причины, но зачастую мы не знаем, почему так происходит. Черниговская ссылается на остроумные слова специалиста по ИИ Поспелова, который в пример приводил кулинарные рецепты: «немножко поварить, соли по вкусу…». Что это за алгоритм такой непонятный? Для человека это просто, а у машины может вызвать сбой.
«Перед своей нацией мы были непогрешимы»
В скором времени Blue Bird эволюционировала в проект Artichoke («Артишок»), а позже — в MK-Ultra. Первый проект был назван в честь любимого овоща директора ЦРУ.
В августе 1952 года американский самолёт с тремя сотрудниками ЦРУ на борту вылетел в Западную Германию. Незадолго до этого профессор Ричард Уэндт, руководитель факультета психологии одного из университетов Рочестера, доложил начальству, что ему удалось разработать «сыворотку правды», благодаря которой у человека можно было выпытать любые секретные данные. Её основными компонентами были транквилизатор (секонал) и психостимулятор амфетаминовой группы (декседрин).
Также по теме
Нашли совесть: учёные выяснили, как мозг принимает решения за нас
Исследователи из Великобритании выяснили, как мозг человека реагирует на принятие правильных и неправильных с моральной точки зрения…
Для опытов на территории Германии отделение ЦРУ во Франкфурте выделило два загородных конспиративных дома, которые круглосуточно охраняли американские военные.
Первым подопытным стал подозреваемый в шпионаже в пользу СССР. Эксперимент с применением сыворотки длился три дня, однако никаких результатов не дал. Затем американцы провели ещё несколько опытов, но они также оказались неудачными. После этого программу решили закрыть.
Однако перспектива контролировать умы была для американцев слишком заманчива. Следующую программу под руководством директора ЦРУ Аллена Даллеса MK-Ultra Monarch, по некоторым данным, разработал Ангел Смерти из Освенцима — нацистский врач Йозеф Менгеле.
- Йозеф Менгеле
Своим названием проект обязан одноимённому виду бабочек. Как выяснилось, под действием электрошока перед глазами человека возникают световые пятна, по форме напоминающие бабочек. В этом насекомом американцы усмотрели и символический смысл: метаморфозы на всех этапах развития бабочки напоминают идею «преобразования личности» в рамках MK-Ultra Monarch.
В ходе проекта, длившегося с апреля 1953 года до конца 60-х годов, были разработаны и испытаны химические средства воздействия на психику человека.
В психиатрической клинике The Allan Memorial Institute в канадском Монреале психиатр Дональд Камерон продолжал эксперименты с наркотическими веществами
Особое внимание учёный уделил препаратам нервнопаралитического действия, всевозможным вариациям ЛСД, а также психотропным веществам. Камерон применял и электросудорожную терапию.
- globallookpress.com
Объектами экспериментов стали пациенты института с различными невротическими и тревожными расстройствами. При этом ни один из больных не был до конца проинформирован о сути и последствиях предлагаемого «лечения».
Медикаментозная терапия проводилась на протяжении нескольких месяцев. Подопытных вводили в коматозное состояние, при этом на магнитофоне воспроизводились повторяющиеся команды. Таким образом учёные рассчитывали выработать методику стирания памяти и полностью переформатировать личность.
Также по теме
«Мы перестанем быть людьми»: философ о плане Илона Маска подключить мозг к компьютеру
Миллиардер Илон Маск учредил компанию, разрабатывающую технологию соединения человеческого мозга с компьютером. Ранее он заявлял, что…
Однако после того, как один из пациентов The Allan Memorial Institute скончался, деятельностью клиники заинтересовался конгресс США. Но в 1973 году ЦРУ уничтожило основные отчёты MK-Ultra Monarch, из-за чего расследование зашло в тупик. В итоге программа была закрыта. Она считается последним проектом ЦРУ по контролю над сознанием.
В 1992 году психолог из университета Юты, известный своими исследованиями в области клинического гипноза, Коридон Хаммонд выступил с докладом «Гипноз при MPD (множественном расстройстве личности)». Учёный подчеркнул, что сотрудники ЦРУ, проводившие опыты в 1950-х—1960-х годах, фактически являются наследниками нацистов.
Однако эксперты отмечают, что, несмотря на официальное завершение подобных госпрограмм, США не отказались от попыток установить контроль над сознанием человека. Просто теперь для этого используются другие методы.
- Gettyimages.ru
По словам психолога, в США до сих пор проводится огромное количество экспериментов на внушаемых людях. В результате этих опытов раскрывается множество способов по изменению поведения личности.
Нет, наша голова не работает по алгоритмам
Вроде бы набрали много свидетельств алгоритмической работы нашего мозга.
Влиятельный исследователь Дэвид Марр ставит вопрос так: ищем алгоритмы, а потом ищем часть мозга, которая запускает их. Но есть и те, кто задает вопрос иначе: если не алгоритмы, то что?
На него тоже есть ответ. Нам известно огромное количество действий, которыми мозг управляет без алгоритмов. Мы ходим, бегаем и ползаем, не вовлекая алгоритмической деятельности. При этих повторяющихся сокращениях разных групп мышц регистрируются такие же повторяющиеся всплески активности целых групп взаимосвязанных нейронов — они самостоятельно управляют движениями мышц.
Подобные нейронные цепочки возникают в мозге каждый раз, когда в теле происходят ритмичные процессы (хотя работой сердца управляет собственная фиксированная цепочка) — когда мы жуем, плаваем, дышим.
А что с единичными движениями? Например, когда мы поднимаем руку, чтобы взять стакан. Движение не повторяющееся, но и алгоритмов для его выполнения не требуется. При таких движениях происходит серия быстрой смены активности в нейронах зоны моторной коры, ответственной за руку. Они передают сигнал спинному мозгу, который передает его мышцам. Что здесь за алгоритм?
Вообще-то, даже сложные процессы могут обойтись простой динамикой.
Вот механическое решение для работы памяти. Нам уже несколько десятилетий известно, что простое воспоминание может сохраняться и воспроизводиться активностью простой цепочки нейронов в ответ на определенные вводные данные. С их помощью запах поджаренного хлеба может вызывать в нас сложное воспоминание о визите к бабушке в далеком детстве.
А вот механическое решение для формирования прогноза. Наш мозг часто занимается прогнозированием. В этом процессе вознаграждение достаточно неопределенно: сдав отчеты вовремя, вы можете получить повышение, а можете и не получить.
Есть механическое решение для почти любой задачи, связанной с вводными данными. Например, машины с неустойчивым состоянием (особый вид нейросети) представляют собой группу смоделированных нейронов, связанных между собой случайным образом и беспрерывно посылающих друг другу импульсы.
Кроме того, нейроны в этой модели разделяются на возбуждающие и тормозящие (последние не дают первым провести сигнал). Это важный момент, поскольку итоговая нейросеть работает в должной степени беспорядочно, а значит, самое легкое изменение во вводных данных вызовет абсолютно иную активность. По большому счету это означает, что любые вводные данные могут вызвать любую операцию.
Влиятельный физик и математик Роджер Пенроуз посвятил две увесистые книги размышлениям о том, что мозг — это не компьютер. Но каким-то образом от этого простого утверждения он перешел к мысли о существовании квантового сознания, не допустив золотой середины. Ведь все может быть гораздо проще: мозг постоянно находится в движении, которое может подчиняться алгоритмам, а может и не подчиняться.
Ни одно исследование не сможет доказать, что вот эта определенная часть мозга работает по алгоритму Х. В науке так не бывает. Подтверждениями гипотезы служат многочисленные работы со всего мира, собираемые по крупицам. Так что точного ответа мы пока не знаем.
Считаю ли я мозг компьютером? Нет. Я готов оказаться неправым. Более того, я написал множество статей о том, как мозг реализует алгоритмы. Так что, как видите, я спокойно могу придерживаться двух точек зрения одновременно.
Мозг может давать сбои в новой среде
Бывало у тебя такое, что, заходя в комнату за чем-то, мысль тут же ускользала, и ты не понимал, почему оказался здесь. Всё дело в том, что у мозга есть установка — сосредотачиваться на более насущных проблемах. Попадая в новую среду, пускай это будет даже твоя комната, где знаешь каждый элемент интерьера, он начинает активнее работать, так как для него произошла смена обстановки. Мозг сосредотачивается, пытаясь отыскать опасности, и поэтому твоё желание найти ключи отводится на второй план. Проще говоря, нарушается кратковременная память в угоду опыту и знаниям, то есть, долговременной памяти.
Мозг любит лениться
Помнишь те моменты, когда тебе совершенно не хотелось работать и буквально приходилось заставлять себя встать с компьютерного кресла и заняться чем-то более важным, чем играть в онлайн-игры? Это нормально. На самом деле, люди, которые говорят, что наши тела нуждаются в постоянном движении, заблуждаются.
Нет, мы не говорим, что вести малоподвижный образ жизни — лучшее решение. Просто мозг настроен так, чтобы максимально экономить энергию для тех редких случаев, когда требуется мобилизация организма на 100%, например, чтобы убежать от хищника. Так что лень — это не черта личности, а подсознательный стопор от бесполезной, с точки зрения мозга, траты энергии.
