Эпатаж гениальности. Патография поэтессы Зинаиды Гиппиус

«Тут какая-то тайна…»

Любовь – ожог, она поняла это к середине жизни. Не раз, кстати, обжегшись уже. Но дальше не умела, а скорее всего, всё-таки не могла быть в любви «как все»… Как во всём в жизни. Пока не столкнулась в Риме со своей недавней знакомой – странной молоденькой девушкой в парусиновом платье, соломенной шляпке и лиловых чулках на жалких ножках. Та больше всего на свете любила, представьте, розовые лилии. Вот вместе они и покупали эти нежные цветы 109 лет назад в симпатичном римском магазинчике…

Они познакомились на Сицилии, в Таормине. «О, Таормина, – писала Гиппиус. – Жгущий ночной воздух, странное небо с перевернутым месяцем, шелковое шелестение невидимого моря». Девушку звали Элла Овербек, англичанка, баронесса, но из русских. Вечером случайно остались вдвоём на какой-то каменной лестнице. Опять лестнице! Она и стих, посвященный Элле, назовёт потом «Лестница». В тот вечер в руках у девушки была красивая палка с инкрустациями. «Покажите мне её», – попросила Гиппиус. «И когда она мне её протянула, у меня было непреодолимое чувство: ведь я с этим существом всё могу сделать, что хочу, оно – моё…» Опять ожог? Знакомое чувство. Но сразу – и власть! Может, и любовь – власть? Помните, «неразрешимые вопросы» её? Увы, у Гиппиус снова оказалось всё гораздо сложнее. «В браке, – напишет, – сильнейший духом ведёт слабейшего, а там, где брачное извращение, – дух обмирает у сильнейшего и властвует слабый. На обмирание жутко смотреть, но нельзя не видеть. Тут какая-то тайна…»

Тайну эту Элла Овербек, кажется, разрешит. После короткой встречи на лестнице в Таормине она уедет и пришлёт письмо. «Могла бы, – напишет ей, – присоединиться к вам в Риме на несколько недель». Зина запомнит, что почему-то обрадовалась этому. Что это было: дружба, любовь, садистское желание власти – не знаю. Знаю, что через некоторое время обе они и найдут тот цветочный магазин в Риме; только там всегда были розовые лилии – любимые цветы Эллы. «Иногда мне кажется, – писала Гиппиус, – что есть, должны быть люди, похожие на меня, не удовлетворённые формами страсти… А потом я смеюсь.

Ну, есть. Да мне-то не легче. Ведь я его, такого человека, не встречу… Через несколько лет я буду старухой (обозлённой прошлым, слабой старухой). И буду знать, что неверно жила. Да, наконец, если теперь, сейчас встречу – разве поверю?..»

Как же, в сущности, была она одинока! Вот драма её! Через сорок лет после Рима она, став уже «старухой», в письме к Грете Герелл, шведской подруге, вдруг вспомнит, что Овербек в 1902 году приезжала в Петербург, даже сочиняла хоровую музыку для трагедий «Ипполит» и «Антигона», которые ставились в переводах Мережковского, но она с ней уже не встречалась. А в конце письма у неё неожиданно вырвется, как вырвалось некогда имя будущего жениха её, фраза, которую без искренней жалости читать невозможно: «Может быть, – напишет про Эллу, – она была единственным человеком, по-настоящему, самозабвенно, преданно любившим меня». Единственным, подчеркнёт это слово! Ужасно! И что после этого, думаешь, все её книги, аплодисменты её стихам, всесветная слава, орден Святого Саввы от короля Югославии за вклад в русскую культуру, наконец с таким трудом достигнутый непререкаемый литературный авторитет? Что всё это рядом с запоздалым прозрением – была любима и потеряла любовь? Разве не здесь ответы на её вопросы?..

Композиция

Стихотворение «Так есть» состоит всего из 4 строк, но оно несёт в себе мощную энергетику, оно ёмкое, лёгкое по звучанию и тяжёлое по содержанию, оно бьёт правдой по ушам.

Композиционно его можно разделить так же, на четыре части, отметив то, что оно построено по принципу градации.

Всё стихотворение «Так есть» – это размышление поэтессы. Мысли сменяют друг друга последовательно, но не плавно, а резко, отрывисто, что может говорить об авторе произведения, как о человеке конкретном, уверенном, бесстрашном.

Первая строка – это констатация всем известного факта. Зинаида Николаевна начинает своё рассуждение с самого простого и элементарного.

Следующая строка также несёт довольно естественную мысль. «Зверь» — человек, не уважающий чувства других людей, руководствующийся только своими низшими потребностями. Лирический герой стихотворения «Так есть» данными строками чётко обозначает свою позицию по поводу таких «зверей».

Данная строка, довольно жуткого содержания, передаёт готовность автора к обороне, к защите себя и своих близких от беспринципных, от безжалостных, от тех, кто хуже «зверя», от тех, кого в страшные годы революции было бесчисленное множество.

Эта строка несёт в себе всю боль, отчаянье, печаль, скопившиеся за время революции в душе автора. Такой эмоциональный комплект несла в себе не только Зинаида Николаевна, но именно она смогла лаконично, точно, ёмко передать его в данном стихотворении. Данная строка является отражением мировосприятия очень многих людей того времени, которые поспешно покидали уже «не свою» Россию, которым было не суждено вернуться на Родину.

Юность и начало поэтической карьеры

В 1880 году отец Зинаиды получает должность судьи, и семья снова переезжает – на этот раз в небольшой городок Нежин. Там девочку устраивают в местный женский институт, где, как надеются родители, она сможет научиться всему тому, чему обучали в школе, и получить, наконец, нормальное образование. Однако спустя год отец семейства скоропостижно умирает от туберкулёза. Эта новость настолько шокирует юную поэтессу, что она на целых шесть месяцев замыкается в себе и перестаёт учиться. Решив, что ребенку больше нет смысла продолжать обучение, мать забирает её и увозит в родной город.

По прошествии нескольких месяцев девушку снова отдают в гимназию. Но и там она учится недолго. Через год её состояние резко ухудшается, и с помощью медицинского обследования становится понятно, что у Зинаиды, как и у её отца, хронический туберкулёз. Но, к счастью, заболевание находится на ранней стадии, поэтому мать с дочкой снова переезжают. На этот раз в Крым, где проходят полное лечение в дорогостоящей клинике. Здесь Зинаида получает огромный простор для занятий любимыми хобби – верховой ездой и литературой. Находясь в Крыму, она создает еще несколько стихотворений с достаточно мрачной и грустной энергетикой. Как позже отметят литературные критики:

«… произведения Зинаиды Гиппиус стали негативными вовсе не потому, что она жила в непростое время. Сложная судьба, лишения и внутренняя болезнь заставили её писать о чем-то трагическом…».

В 1888 году выходят в свет первые произведения Зинаиды под псевдонимом «З. Г.». Их публикацией Гиппиус обязана Мережковскому – человеку, который навсегда изменит её жизнь, однако не сможет повлиять на творчество. Все произведения поэтессы так и останутся мрачными и меланхоличными. В 1890 году, видя любовный «треугольник» в собственном доме (её служанка влюбилась в двух мужчин разных социальных слоёв), Зинаида Гиппиус впервые пишет прозу «Простая жизнь». После того, как произведение закончено, оно на несколько месяцев остается в тени, так как ни один журнал не может опубликовать подобное. К тому моменту, когда Гиппиус и Мережковскому даёт отрицательный ответ последний литературный журнал, паре становится понятно, что этот рассказ провалился. Но спустя неделю, неожиданно для Мережковского, приходит ответ от «Вестника Европы» – журнала, с которым мужчину связывали отнюдь не дружеские отношения. Редактор соглашается опубликовать рассказ, и это становится дебютным прозаическим произведением Зинаиды Гиппиус.

После этого, вдохновленная популярностью, девушка создает «В Москве» (1892), «Два сердца» (1892), «Без талисмана» (1893) и «Мелкие волны» (1894). Благодаря тому, что талант поэтессы был ранее признан одним литературным журналом, с этого момента редакторы уже сами предлагают ей публиковаться сначала в «Северном вестнике», потом в «Русской мысли» и других известных на тот момент изданиях.

Личная жизнь

Еще при жизни о любовных похождениях белой дьяволицы слагали легенды. Женщина, имевшая огромное количество поклонников, была замужем лишь однажды. Ее мужем был небезызвестный философ и поэт – Дмитрий Мережковский. Их союз неоднократно называли фиктивным: Зинаиде приписывали романы со всем литературным бомондом Санкт-Петербурга, а Дмитрию – мужскую несостоятельность. Только близкие друзья знали, насколько сильно эти два неординарных человека любили друг друга.

Молодые люди познакомились в 1888 году в Боржоми. Там Гиппиус поправляла здоровье, а Мережковский, путешествующий в тот период по Кавказу, был в городе проездом. При первой же беседе Зинаида ощутила их мистическое родство душ. Дмитрий также был очарован восемнадцатилетней поэтессой. Его пленила не столько красота девушки, сколько ее ум. Через пару месяцев мужчина сделал возлюбленной предложение, и та, ни секунды не сомневаясь, ответила согласием.

8 января 1889 года в Тифлисе состоялась скромная церемония венчания. День свадьбы пара никак не отмечала. По возвращении домой каждый из них ушел в работу: Мережковский – в прозу, а Гиппиус – в поэзию. Много позже в мемуарах поэтесса признается, что для нее это все было настолько несущественно, что на утро следующего дня она уже и не помнила, что вышла замуж.

Достоверно известно, что интимных отношений между супругами не было. Гиппиус в принципе не интересовали плотские утехи. Женщина не мыслила жизни без двух вещей: рефлексии и интеллектуальной работы. Все остальное она либо презирала и отрицала, либо высмеивала

Безусловно, Зинаиде льстило внимание мужчин. Декадентская Мадонна умела пользоваться своей красотой

Ей нравилось очаровывать и нравилось быть очарованной, но дальше переписок дело никогда не заходило.

«Отношения» у нее были и с писателем Николаем Минским, и с прозаиком Федором Червинским, и с критиком Акимом Волынским. Белая дьяволица обожала смотреть в глаза без памяти влюбленных в нее мужчин и видеть там собственное отражение.

В 1905 году семья Мережковских сблизилась с публицистом Дмитрием Философовым. Литераторы не только вместе творили, но и жили. В глазах общества «тройственный союз» писателей был верхом неприличия. Люди осуждали Гиппиус, говоря, что столь недостойным поведением она опозорила и себя, и мужа.

Поборники морали забывали, что с Дмитрием Философовым у поэтессы не могло быть никаких порочных отношений хоты бы потому, что публицист был нетрадиционной сексуальной ориентации, и от одной только мысли о физическом контакте с женщиной его «выворачивало наизнанку». Их сожительство – неудавшейся эксперимент, целью которого было разрушение закостенелых норм морали. 

Какие бы слухи не ходили о поэтессе, сколько бы романов в действительности не было на ее счету, все это в итоге не имело значения, ведь душа литераторши не признавала никого, кроме Дмитрия Мережковского, с которым Зинаида Николаевна прожила полвека.

История создания

Стихотворение «Так есть» написано в феврале 1918 года, как отклик души на события февраля 1917 года. В тот (1917) трагичный год, перевернувший все привычные устои, Зинаида Николаевна с мужем находились в питерской квартире, в которой по вечерам собиралась вся интеллигенция, обсуждала политические события, делилась новостями. Зинаида Гиппиус и Дмитрий Мережковский (муж) положительно отнеслись к отречению царя и созданию временного правительства. Но предвидеть дальнейшие события они никак не могли…

Расстрел невинных граждан интеллигентной наружности, полный беспредел, творившийся на улицах города – всё это отпечатывалось в душе поэтессы ужасом, несогласием с несправедливостью. В 1919 году Зинаида Николаевна и Дмитрий Сергеевич покинули Россию навсегда.

Зинаида Гиппиус была очень интересной личностью, но не всем понятной, но она была уникальной. О ней ходило множество слухов, кто-то её считал высокомерной, резкой, другие же напротив, отзывались о ней как о человеке дворянской нравственности, благородности, чуткой и доброй. Не поддаётся сомнению лишь тот факт, что она обладала удивительным «чутьём», с помощью которого она узнавала великих, талантливых, удивительных личностей, некоторым из которых дарила путёвку в «творческую жизнь»: А. Блок, С. Есенин, О. Мандельштам.

Личная жизнь

Многих современных ценителей поэзии интересует биография и творчество Зинаиды Гиппиус. Но кратко изложить все важные моменты из жизни этого талантливого человека просто невозможно. В начале 1888 года Зинаида вместе со своей матерью переехала в Боржоми. Именно там будущая поэтесса в возрасте 18 лет познакомилась с писателем Дмитрием Мережковским

Этот творческий мужчина отличался от всех остальных поклонников юной красавицы своей мечтательностью и вдумчивостью, что и привлекло внимание Зинаиды

Постепенно между парой возникла близость на духовном уровне, из-за чего они решили расписаться. Через 11 месяцев после знакомства влюблённые обвенчались в старинной церкви Архангела Михаила. Уже в скором времени пара решила перебраться в Петербург. В своих заметках Зинаида неоднократно указывала, что после венчания она не разлучалась со своим Дмитрием ни на один день в течение всей их семейной жизни.

Настоящий взлёт творчества девушки произошёл в тот период, когда она вместе со своим мужем переехала в Петербург. В этом городе перед Зинаидой открылось гораздо больше возможностей, так как она познакомилась с опытными поэтами, драматургами, писателями, философами и художниками. Близкие Гиппиус говорили, что общество не всегда понимало, но охотно принимало эксцентричную и немного дерзкую литераторшу.

Так как влюблённая пара занималась исключительно творчеством, они договорились, что Зинаида будет писать исключительно свою любимую прозу, а вот Дмитрий займётся поэзией. Но уже через некоторое время Мережковский первым нарушил устную договорённость, так как он решил написать целый роман о Юлиане Отступнике. После этого Гиппиус поняла, что их брак построен на родстве духовного мира и общности творческих идей.

Надсон в юбке и поэт Гиппиус

Профессиональная литературная жизнь Зинаиды Гиппиус началась незадолго до свадьбы, когда в 12-й книжке журнала «Северный вестник» за 1888 год появилась первая поэтическая публикация – два стихотворения, подписанные инициалами З.Г. Но это был еще «не поэт – Зинаида Гиппиус», это был «Надсон в юбке». Вообще вся ранняя поэзия З.Г. окрашена в тона, характерные для «поколения уставших» – поколения 1880-х годов, разочарованного в жизни, меланхолически скорбящего, пессимистически настроенного. И, конечно, здесь не могло не обойтись без весьма распространенных в литературе того времени мотивов – сомнений в собственных силах, томлении по смерти (а у Гиппиус на все это накладывался собственный отпечаток – следы недавней болезни):

Мой друг, меня сомненья
не тревожат.
Я смерти близость
чувствовал давно.
В могиле, там, куда меня
положат,
Я знаю, сыро, душно и темно.

Покоя жду… Душа моя устала
Зовет к себе меня природа-мать…
И так легко, и тяжесть
жизни спала…
О милый друг, отрадно
умирать!

Название стихотворения – «Отрада». Написано оно в 1889 году. От мужского лица (к этому приему Гиппиус будет прибегать и в дальнейшем, и не только в стихах). Ей было всего лишь 20 лет. Она проживет еще 56. Но это так заманчиво для поэта – в молодости писать о смерти…

Однако поэзия и жизнь (в гетевском понимании – Dichtung und Wahrhait) – все же две разные вещи, и жизнь продолжалась, как продолжалась и поэзия, как писались и проза, и литературно-критические статьи.

Это хорошо поймет и почувствует Иннокентий Анненский, тончайший лирик и проницательный критик. Разбирая ее стихи, он напишет: «Для З.Гиппиус в лирике есть только безмерное Я, не ее Я, конечно, не Ego вовсе. Оно – и мир, оно – и Бог; в нем и только в нем ужас фатального дуализма; в нем – и все оправдание, и все проклятие нашей осужденной мысли; в нем – и вся красота лиризма З.Гиппиус». Далее Анненский цитировал ее стихотворение:

Я в себе, от себя, не боюсь
ничего,
Ни забвенья, ни страсти.
Не боюсь ни унынья, ни сна
моего,
Ибо все в моей власти.
Не боюсь ничего и в других –
от других,
К ним нейду за наградой.
Ибо в людях люблю не себя,
и от них
Ничего мне не надо.
О, Господь мой и Бог,
пожалей,
успокой,
Мы так слабы и наги.
Дай мне сил перед ней,
чистоты пред Тобой,
И пред жизнью – отваги.

И приходил к окончательному выводу: «Среди всех типов нашего лиризма я не знаю более смелого, даже дерзкого, чем у З.Гиппиус. Но ее мысли, чувства до того серьезны, лирические отражения ее так безусловно верны, и так чужда ей эта разъедающая и тлетворная ирония нашей старой души, что мужская личина этой замечательной лирики (З.Н.Гиппиус пишет про себя в стихах не иначе как в мужском роде) едва ли когда-нибудь обманула хоть одного влиятельного читателя».

Другими словами, речь шла о «вселенной» поэта Гиппиус, которую не спутаешь ни с чьей другой. Она прорывалась в стихах к самой себе, к такой, какою была. Это могло кому-то нравиться, кому-то не нравиться, но это было. Поэтому Анненский увидел «фатальный дуализм», а Роман Гуль – «страшное двойное лицо». И «раздвоенность». И даже больше того – «двоедушие». А Корней Чуковский – «манию противоречия». Гиппиус отвечать своим зоилам не хотела, но в стихотворении «Напрасно» (1913), написанном совершенно о другом и по другому поводу, получилось, что ответила: «Будь верен сердцу своему, Храни его ключи». «Антон Крайний»

Как поэт оригинальный, с собственным голосом Зинаида Гиппиус оформится в первое десятилетие нового, ХХ столетия, когда религиозно-мистические искания обретут поэтическую форму, когда напряженное духовное существование между двумя полярными полюсами – то, что ее мучило и не находило ответа, она сумеет передать в слове: «Мне близок Бог – но не могу молиться. Хочу любви – и не могу любить». Когда «Я» выйдет за рамки личности и станет и миром, и Богом (и миром, и Богом – в себе).

Но ее литературному дару было узко в каких-то одних жанрово-заданных рамках. Поэтому – и стихи, и проза. Поэтому – и публицистика, и литературно-критические статьи.

В статьях, которые составили «Литературный дневник», увидевший свет в 1908 году, она была не скована никакими ограничениями. В них она могла говорить с читателем напрямую и не сдерживать свой клокочущий темперамент. Поэтому и псевдоним «Антон Крайний», ибо середина – всегда скука и пошлость и «не выносит ничего, кроме себя».

Однако Гиппиус не только критиковала, полемизировала, ниспровергала, но и утверждала – свое, заветное, выношенное, то, во что верила, чем жила, что думала о том или ином предмете. А думала она, прежде всего, о главном – о Боге и о путях, ведущих к нему, о Жизни и Смерти, о вере и безверии, о ненависти и любви, и о том, что, несмотря ни на что, человек живет потому, что можно жить, потому что «человеческое в человеке живуче».

История создания стихотворения

Стих был закончен в феврале 1918 года и являлся своеобразным отзывом на события, имевшие место в России годом ранее – в 1917 году произошла революция со сменой власти. Тот год стал полным горестей для Зинаиды Николаевны, которая жила в Петербурге в квартире. У них дома иногда собирались представители интеллигентного общества, и они беседовали о политике, о новостях, о событиях. Зинаида и ее муж одобрительно отнеслись к свержению власти. Однако последующие события в корне изменили их представление о новой власти, поскольку раньше не было такого беспредела по всей стране и не было расстрелов интеллигенции. Эти события врезались в память Зинаиды, оставили в ней свой след. И спустя еще год они вместе с мужем уехали из РСФСР.

Эта женщина является весьма неординарной и необычной личностью. Ее уникальность могли понять немногие. Про нее всегда распространялись самые разнообразные слухи. К ней относились по-разному, некоторые думали, что она высокомерна и резка, а некоторые придерживались иного мнения – они считали Зинаиду Гиппиус человеком чутким и благородным.

Однако бесспорным фактом является наличие у Зинаиды Гиппиус особого чутья и развитой интуиции, которые помогали ей распознавать в людях будущих знаменитостей – талантливых писателей и поэтов, например, Сергея Есенина, Осипа Мандельштама и других, которым она порой давала шанс, помогая начать творческую жизнь.

«Интересно – об интересном»

После ранней смерти отца у Зинаиды обнаружили подозрение на туберкулез. Из Москвы переехали в Ялту, из Ялты – в Тифлис. В Ялте гуляли по набережной, дышали целебным воздухом, принимали морские ванны. В горбатом Тифлисе несло запахом кофе из многочисленных кофеен, город был по-восточному экзотичен, в нем жили грузины, русские, армяне, евреи.

В ней рано проявились литературные наклонности, она пыталась писать стихи, вела дневник. Она полюбила живопись, увлеклась музыкой и… верховой ездой. Лошади попадались строптивые, но она быстро научилась справляться с ними.

В Боржоми все пили воду, а вечерами ходили танцевать в ротонду. Зинаида расцвела, налилась статью и, высокая, золотоволосая, с зелеными, излучающими изумрудный блеск глазами, пользовалась успехом у молодых людей

Там же, в Боржоми, она и познакомилась с молодым литератором Дмитрием Мережковским, который привлек ее внимание своей серьезностью, эрудированностью и умением говорить «интересно – об интересном». Симпатия была взаимной, знакомство имело последствия, и летом 1888 года произошло объяснение

«Гетры» Есенина

Рассказывали, что, когда в салон Мережковских привели Сергея Есенина – новую восходящую звезду в Северной столице, Гиппиус, холодная и непроницаемая, затянутая во что-то черное, вышла навстречу поэту, поднесла свой лорнет (с которым почти никогда не расставалась) к глазам и, вглядевшись в облик гостя, бесстрастно спросила: «Это что у вас за гетры такие?»

Была зима, было холодно, но рязанский самородок, прослышавший о чудачествах хозяйки дома, явился знакомиться в валенках не только из-за морозов, но и для «эпатажу». «Эпатажу» не вышло…

Она сама любила фраппировать, эпатировать и лорнировать, рассматривать окружающих через микроскоп, будь то в жизни или в литературе. Что, впрочем, для нее было одним и тем же. Поэтому большинство знакомых ее не любило, меньшинство, отдавая дань уму и таланту, побаивалось. Дружили немногие. И сохраняли верность, как, например, Савинков или Злобин, до конца жизни. Своей или ее.

Загадка

В их парижский дом приходило все русское зарубежье: Зайцев, Бунин, Ходасевич, Георгий Иванов, Тэффи. Гиппиус – сухая, сгорбленная, вылинявшая, полуслепая ведьма “из немецкой сказки” – всех встречала на диване, под лампой. Сидела в старой, но еще элегантной кацавейке, курила тонкие папиросы, вышивала гладью, поблескивая наперстком на узком пальце. И по-прежнему “играла с людьми”, словно она, как раньше, как всегда была на сцене.

Словно вновь и вновь доказывала: она – “не как все”.

Любила смутить гостя бесстыдным вопросом в лоб, прямотой “от земли”, вывертом. Гладя кошку по имени “Кошшшка” (с тремя “ш”), смеялась, что в итоге жизни так и не выучилась “готовить суп”. Обожала парадоксы, цедила сквозь зубы: “Если надо объяснять… то не надо объяснять”. И все опасались лезть с вопросами, ибо никто не хотел выглядеть дураком. Или говорила: “Один человек – это половина человека”. И все смотрели на Мережковского в кресле (он и умрет в этом кресле у камина), думая, что он и есть ее “половина”.

А она, кажется, смеялась внутри, а может, плакала – кто знает.

Известно точно: последними, написанными ее рукой, словами были: “Я стою мало. Как Бог мудр и справедлив”. И еще известно, что, несмотря на вечного мужа, на постоянную толпу вокруг, она, оказывается, всю жизнь была страшно одинока. Об этом – каждая страница ее интимного потайного дневника. Одинока, как бывает абсолютно одиноким человек, взобравшийся на высочайшую вершину. На ледяной пик, за которым только облака, небо, Бог. Или, как ракета, оторвавшаяся от земли в поисках неземной любви.

Это не мои слова. Так сказал о ней летописец русской эмиграции Юрий Терапиано: “Она всегда была подлинной русской патриоткой, глубоко любящей свою родину, – написал он и добавил: – В ней есть холодный блеск взлетающей с земли ввысь ракеты – ракеты, обреченной неминуемо разбиться о какое-нибудь небесное тело, не будучи в состоянии вернуться назад и рассказать нам о том, что там происходит…”

Сначала умер Мережковский, а через четыре года, в 1945-м, – она. В своем парижском доме на улице Колонэль Боннэ, 11-бис. До последнего дня они ежедневно ходили гулять в Булонский лес (“Гулянье – свет, – любил приговаривать Мережковский, – а не гулянье – тьма”), потом в одно и то же кафе – пить кофе. Он в потертой бобровой шубе, привезенной когда-то из России, она в шубе рыжего меха, розовой шляпке и всегда – на высоких каблуках. Глядя на них, идущих под руку, было непонятно, кто за кого держится. Уже полвека. Да и зачем это было знать другим?

Могила Зинаиды Гиппиус на русском кладбище Сен-Женевьев де Буа в Париже (под одним надгробием с Дмитрием Мережковским).

Первая и единственная любовь

В 1888 году будущая поэтесса с матерью вновь поехала в Боржоми. Там восемнадцатилетняя Гиппиус познакомилась с писателем Дмитрием Сергеевичем Мережковским

Он выделялся среди ее поклонников молчаливостью и некоей отстраненностью, которые сразу привлекли внимание молодой красавицы

Почувствовав духовную близость, пара решила пожениться. Через год после знакомства влюбленные обвенчались в церкви Михаила Архангела. Вскоре они переехали в Петербург. Сама Зинаида в своих автобиографических заметках писала, что с тех пор они не разлучались ни на один день в течение 52 лет.

Именно с приезда в Петербург начался творческий путь поэтессы Зинаиды Гиппиус. Она познакомилась с талантливыми писателями, поэтами, художниками, философами. Общество не всегда понимало, но принимало эксцентричную литераторшу.

Молодые супруги, будучи людьми творческими, договорились: Зинаида пишет только прозу, а Дмитрий – только поэзию. Но вскоре сам Мережковский нарушил эту договоренность, ведь в его голове зрел сценарий романа о Юлиане Отступнике.

Позже Зинаида вспоминала о своем браке как о родстве душ и общности идей. Но при этом отношения супругов были платоническими. У обоих случались короткие романы. А ссоры бывали лишь на творческой почве. Но при этом они были очень близки духовно. Это был возвышенный союз двух талантливых душ в бренном мире.

Детство

Зинаида Гиппиус родилась 8 ноября 1869 года в городе Белёве в дворянской семье немецкого происхождения. Её отец был известным по тем временам юристом, который до этого служил обер-прокурором в Сенате. Мать являлась дочерью екатеринбургского оберполицейского и имела прекрасное образование. Из-за того, что отцу Зинаиды часто приходилось уезжать в другой город, мать и дочка вынуждены были сопровождать его, поскольку он был единственным кормильцем в семье. Именно из-за этого Гиппиус не могла обучаться в школе, как её сверстницы, и, в результате, осталась без начального образования. Тем не менее, её отец прекрасно понимал, что без соответствующих навыков девочка не сможет найти работу в будущем, поэтому Гиппиус обучали в основном нанятые гувернантки. С ними юная поэтесса училась писать и читать, они помогали ей готовиться к экзаменам и даже обучали нескольким языкам.

Начиная с 7-летнего возраста, Зинаида всерьез увлекается поэзией. Она с удовольствием пишет несколько произведений и даже не старается скрывать их от родителей. Наоборот, она гордится своим талантом и изо дня в день стремится рассказать о нем. Однако, как позже признаётся сама Гиппиус, в то время практически все считали её стихи «испорченными». В письме Валерию Брюсову, она говорила:

«… на тот момент я не понимала, почему мои произведения являлись для людей чем-то плохим, испорченным. По своей натуре я человек очень религиозный, поэтому я никогда не позволила бы себе писать что-то, что расходится с моей верой, портит мнение обо мне как о верующей девушке…».

Тем не менее, первые стихи поэтессы воспринимаются общественностью скорее как блажь. И только генерал Драшусов, один из друзей отца Зинаиды, с которым она на тот момент вела активную переписку и делилась созданными стихотворениями, замечает талант Гиппиус, советует ей не слушать мнение окружающих и продолжать делать то, что ей нравится. К слову, с юных лет поэтесса воспринимает свой талант как «моменты вдохновения». Она верит, что любое произведение можно создать, не отрываясь от пергамента. Ведь если ты прервешь эту связь, отвлечешься, вдохновение исчезнет, а вновь вернувшееся будет уже не таким, как прежде.

«Декадентская мадонна»

В ранних стихотворениях нашей героини заметно влияние С.Я. Надсона. Однако достаточно быстро преодолела его Зинаида Гиппиус. Биография ее уже с ранних лет отмечена созданием самостоятельных произведений. Участники литературной жизни двух столиц России на рубеже веков считали творчество писательницы олицетворением декаданса, а саму ее – «декадентской мадонной». Так ее стали называть с 1895 года, когда было опубликовано «Посвящение». «Люблю я себя, как Бога» — эту фразу из него любила повторять Зинаида Гиппиус. Биография поэтессы очень интересна с точки зрения смены масок, ролей. Не только образ «декадентской мадонны» искусно строился самой Гиппиус и внедрялся в сознание ценителей поэзии. Зинаида Николаевна примерила на себя еще несколько ролей. Предлагаем вам познакомиться с ними.

https://youtube.com/watch?v=0nrpiZ5Ta1s

Сильфида

Помните: 1913 год, «Будь верен сердцу своему, Храни его ключи». И была верна, и хранила, и редко кого туда пускала. Любила всю жизнь одного Дмитрия Сергеевича, но бывали и влюбленности. В поэта Минского или, скажем, в известного и влиятельного в свое время литературного критика Акима Волынского. 27 февраля 1895 года она писала ему: «…Я смешала свою душу с Вашей, и похвалы, и хулы Вам действуют на меня, как обращенные ко мне самой. Я не заметила, как все переменилось…»

Они были уже несколько лет знакомы «литературно», теперь роман перетекал в другое русло и развивался быстро и стремительно. Уже 1 марта неприступная Зинаида признается: «Вы мне необходимы, Вы – часть меня, от Вас я вся завишу, каждый кусочек моего тела и вся моя душа…» Все закончилось в октябре – когда она из завоевателя превратилась в завоевавшую, когда она поняла, что он не способен испытывать то, что она называла «чудесами любви», когда он уступил ей во всем…

Она была из тех женщин, что не любят, когда им уступают. Тем более – во всем. Он этого не понял… и уступил. Увлечение прошло, зависимость исчезла. Когда это произошло, он перестал ей быть интересен – сделался антиэстетичным. Что ж, она могла прекратить отношения и по этой причине, и не только с человеком, но и с властью, как это произойдет в 1917 году.

После революции Волынский в своем очерке «Сильфида» запечатлеет не только ее облик, но и характер – попытается проникнуть внутрь души той, которую любил. Он вспоминал: «Это была женственность существенно девического характера, с капризами и слезами, со смехом и шаловливой игрой, с внезапными охлаждениями. Кокетливость достигала в ней высоких ступеней художественности… Культ красоты никогда не покидал ее ни в идеях, ни в жизни…»

Через 50 лет, почти через жизнь, З.Г. ответит: «Это был маленький еврей, остроносый и бритый, с длинными складками на щеках, говоривший с сильным акцентом и очень самоуверенный…»

Все давным-давно сгорело, выгорело, перегорело. Остались зола, пепел…

Самые интересные факты

Зинаида Гиппиус обладала отличным даром поэтессы и неординарной внешностью, притягивающей внимание мужчин. У женщины были густые локоны с насыщенным медным отливом и зелёные миндалевидные глаза

Она была излишне стройна и всячески подчёркивала свою худобу экстравагантными нарядами. Но более экстравагантным было поведение поэтессы.

Первое впечатление о ней всегда было неоднозначным. Некоторые известные литераторы считали, что Гиппиус была слишком высокомерной, злобной и холодной личностью. Она умела всего за несколько минут вызвать у толпы всплеск восхищения, после чего вела себя, как настоящая княгиня. Но, несмотря на всё это, за маской сильного человека скрывалась добрая и чуткая женщина. Именно Гиппиус помогла многим талантливым поэтам обрести столь долгожданную известность.

В архивах сохранилась информация о том, что Зинаида испытывала некую страсть к образу сильного мужчины. Присущая ей маскулинность характера резко переплеталась с нежным нравом её супруга. Гиппиус часто использовала различные псевдонимы мужчин, чтобы писать стихи от их лица.

К не менее интересным и шокирующим историческим фактам можно отнести:

1. Зинаиду часто при жизни называли колдуньей, из-за чего на похоронах женщины некоторые люди собрались вокруг гроба и с особым энтузиазмом стучали по нему, чтобы убедиться в том, что она действительно умерла.
2. Истории известен случай, когда на сытном обеде большого философского общества поэтессу сильно огорчило однообразное меню. Именно поэтому она поделилась своим мнением с рядом сидящим человеком: «Как же скучно. Всё время подают одно и то же. Снова эта телятина! Хоть раз бы подали нам жареного младенца!». После услышанного сосед Гиппиус был в шоке.
3. Иван Бунин панически боялся смерти, из-за чего он пытался избегать всего, что с ней было связано. Но на похоронах Гиппиус он не только присутствовал, а даже не отходил от гроба поэтессы ни на секунду.
4. Достоверно известно, что в своих стихотворениях Зинаида неоднократно признавалась в искренней любви к баронессе Овербек, которая была её близкой подругой.

https://youtube.com/watch?v=Yr9ZYV4-SF0